От награды от Папы Римского до заметок для Моцарта: 7 невероятных фактов о Казанове

Имя «Казанова» почти повсеместно ассоциируется с представлением о соблазнительном, неразборчивом в связях и часто ненадежном любовнике.

Человек, благодаря которому появился этот термин, Джакомо Казанова, безусловно, был всем этим и даже больше. С 1725 года до своей смерти в 1798 году он успел побывать писателем, ученым, актером, скрипачом, шпионом, оккультистом, владельцем шелковой фабрики, солдатом, игроком, волшебником, бездельником, распутником и многим другим.

Он познакомился и подружился с такими светилами, как Екатерина Великая, Моцарт, Бенджамин Франклин, Вольтер, Гете и многочисленные Папы Римские. Он также был аферистом, мошенником, скрывающимся от правосудия, и чрезмерно мстительным шутником.

Хотя потребовалось бы несколько томов, чтобы вместить все безумия жизни Казановы (кстати, он написал об этом книгу — называется «История моей жизни», и она очень длинная), здесь мы приводим лишь несколько самых невероятных фактов из его биографии, которые не касаются многочисленных любовных похождений.

1. В детстве его лечила ведьма

Джакомо Казанова родился в 1725 году в Венеции, в семье двух актеров, Гаэтано Казановы и Дзанетты Фарусси. Однако сам Казанова скептически относится к тому, что Гаэтано был его настоящим отцом, полагая, что он мог быть незаконнорожденным сыном Микеле Гримани, владельца театра, где работали его родители.

Быть незаконным отпрыском дворянина больше соответствовало собственному представлению Казановы о себе как о человеке из высшего общества с низкими моральными стандартами.

Как бы то ни было, Гаэтано умер, когда Джакомо был еще маленьким, а мать оставила малыша, чтобы гастролировать по всей Европе. В результате юного Казанову в основном воспитывала его бабушка Марция.

В детстве Джакомо был болезненным и медлительным мальчиком, который страдал от частых носовых кровотечений. Когда ему было восемь лет, его бабушка решила воспользоваться традиционным средством для остановки носовых кровотечений: колдовством.

Казанова в своих мемуарах вспоминает, как его привезли на остров Мурано, где они нашли старую женщину, сидящую на тюфяке в окружении черных кошек. Ведьма сказала Казанове, что его посетит прекрасная незнакомка: в ту ночь у него было видение женщины, спускающейся по дымоходу и целующей его. После этого у него прекратилось кровотечение, он внезапно научился читать, и у него появился интерес к противоположному полу.

2. Казанова был вундеркиндом не только в любви

Физическая любовь была не единственной темой, в которой Казанова был чем-то вроде вундеркинда. С юных лет он отличался сообразительностью и ненасытным аппетитом к учебе. В 12 лет он поступил в Падуанский университет и окончил его со степенью юриста в возрасте 17 лет. Несмотря на свои ранние успехи в этом предмете, Казанова не испытывал большой любви к юриспруденции.

По его собственным словам, он испытывал «непреодолимое отвращение» к юридической практике, которой, как надеялся его наставник и опекун доктор Гоцци, он будет заниматься.

Вместо этого Казанова проявлял интерес к медицине, к которой он чувствовал призвание. Как он позже написал, будь его воля, он стал бы врачом, «представителем профессии, в которой шарлатанство приносит еще больше пользы, чем в юридическом бизнесе».

Он также изучал философию морали, математику и химию, но главное, чему он научился в университете и что впоследствии стало одним из его самых больших увлечений, — это азартные игры. Карточные долги Казановы стали настолько велики во время учебы в колледже, что его бабушке пришлось приехать и забрать его обратно в Венецию.

3. Встреча Казановы с Папой Римским прошла лучше, чем можно было ожидать

Вероятно, многих не удивит, что карьера Казановы в церкви, куда его пристроили опекуны, длилась не очень долго. После смерти своей бабушки молодой человек поступил в семинарию с намерением стать священником, но его карточные долги вскоре привели его в тюрьму (в первый, но не в последний раз).

Мать пыталась устроить его на работу к епископу, но Казанова уволился, когда решил, что эта должность не для него. В его мемуарах рассказывается, что вместо этого он стал работать писцом у влиятельного кардинала Аквавивы, и эта должность привела к маловероятной встрече похотливого молодого венецианца с Папой Бенедиктом XIV.

К счастью, оказалось, что Бенедикт XIV обладал чувством юмора и ценил остроумие Казановы. Его не оскорбляли дерзкие вопросы юнца, такие как просьба разрешить есть мясо по пятницам, потому что рыба вызывала воспаление его глаз, и позволение читать все без исключения «запрещенные книги».

Папа Римский даже согласился на последнюю просьбу, но «забыл» дать ему письменное разрешение. Церковная карьера Казановы закончилась, когда кардинал Аквавива уволил его после участия в скандале, но несколько шокирующе то, что позже Папа наградил Казанову орденом Золотой шпоры, папским рыцарским званием для тех, кто оказал большую услугу церкви.

4. Медицинские знания помогли ему разбогатеть

После окончания своей короткой карьеры в церкви Казанова оказался в поисках новой работы. В конце концов, он купил себе офицерское звание, но военная карьера ему быстро наскучила, и он отказался от своего офицерского звания после того, как проиграл большую часть своих денег в азартные игры.

Джакомо ненадолго попытался последовать зову сердца и стать профессиональным игроком, но потерял все свои деньги и обратился к музыкальным навыкам, которыми обзавелся в детстве, играя на скрипке в венецианском театре. Однако тут его судьба кардинально изменилась.

Однажды, в возрасте 21 года, Казанова рано ушел из оркестра и случайно наткнулся на сенатора, который уронил письмо, садясь в гондолу. Когда Казанова достал дворянину его оброненные бумаги, сенатор попросил его прокатиться с ним.

Находясь в лодке, сенатор — дон Маттео Брагадин — перенес инсульт. Казанова использовал свои медицинские знания, чтобы спасти ему жизнь, и стер ртутную мазь, которой дона намазал врач-неумеха.

Брагадин решил, что молодой человек с такими обширными знаниями должен обладать сверхъестественными способностями. Сенатор и его друзья были приверженцами оккультизма, поэтому Брагадин фактически усыновил Казанову, даровав ему богатство, необходимое молодому человеку для его распутного образа жизни. Казанова наконец-то стал тем аристократом, каким он себя представлял.

5. Злые розыгрыши привели к его изгнанию

В течение следующих нескольких лет Казанова жил жизнью дворянина-распутника, и все это финансировалось Маттео Брагадином, у которого Казанова работал помощником юриста.

Протекция сенатора позволила молодому человеку, по его словам, «вести жизнь полной свободы, не заботясь ни о чем, кроме того, что отвечало его вкусам».

Вкусы Казановы, конечно, в значительной степени тяготели к азартным играм и эротическим выходкам. Его покровитель закрывал глаза на распутный образ жизни Джакомо, но предупредил его, что он видит в своем протеже собственные юношеские безумства и что Казанове следует остерегаться возможных последствий. В этих случаях Казанова «превращал ужасные предчувствия [Брагадина] в шутку и продолжал [свой] путь экстравагантности».

Брагадин, конечно, оказался бы прав. В мемуарах Казановы рассказывается, что после того, как торговец (с объектом привязанности которого у Казановы был роман) поставил юного денди в неловкое положение, распилив мостовую доску пополам так, что Казанова упал в грязь, Джакомо сделал единственно разумную вещь: он начал с ним войну розыгрышей.

Он попытался убедить торговца, что в его спальне водятся привидения, используя руку трупа, которую он сам выкопал из свежей могилы. Торговец был так напуган мертвой рукой, что упал парализованный и так и не оправился. Упс. Осквернение могилы и почти убийство парня в сочетании с обвинением в сексуальном насилии (за которое он позже был оправдан) вынудили Казанову бежать из Венеции.

6. Великий побег Казановы

В 1755 году венецианская инквизиция схватила Джакомо Казанову, и он наконец понес наказание за свой распутный образ жизни молодого распутника. Его обвинили в «богохульстве, каббализме, азартных играх, астрологии и масонстве», что считалось отвратительным оскорблением католической ортодоксии и общественной порядочности.

Казанову отвезли во внушающую страх тюрьму, известную как I Piombi, «Свинцовая тюрьма», которая представляла собой семь камер со свинцовыми крышами на верхнем этаже Дворца дожей (верховного органа власти Венеции, а не мема про Сиба-Ину).

Эта мучительно неудобная, кишащая блохами камера была неподходящим местом для такого роскошного человека, как Казанова, поэтому он немедленно начал планировать свой побег. Ему удалось раздобыть железный прут, которым он начал выскабливать дыру под своей кроватью, которая, как он знал, вела в покои инквизиторов внизу. Его план состоял в том, чтобы сбежать во время праздника, когда там никого не будет.

К сожалению, за три дня до запланированного побега Казанову перевели в другую комнату тюрьмы. Тем не менее, он продолжал попытки, и с помощью священника-мошенника двум мужчинам удалось выбраться через крышу тюрьмы на Хэллоуин 1756 года.

Казанова оставил записку:

«Поскольку вы не спросили моего разрешения бросить меня в тюрьму, я не прошу вашего разрешения выйти».

7. Казанова посылал Моцарту свои заметки

В безумной жизни Казановы было слишком много всего, чтобы рассказать здесь об этом в полной мере: он был шпионом, некоторое время владел шелковой фабрикой, ему не удалось продать идею национальной лотереи Екатерине Великой, он чуть не потерял руку на дуэли, встретил Бенджамина Франклина и подумывал о том, чтобы стать монахом, пока мимо не прошла симпатичная девушка, и так далее.

В конце концов, в последние годы жизни он оказался в Праге, где работал библиотекарем в замке Дукс. Там же он пытался объяснить Моцарту, как правильно делать свою работу.

В те годы опера была сенсацией в Праге, и Казанова сам заинтересовался ею. Находясь в столице, Казанова встретил одного из своих старых друзей из Венеции, Лоренцо да Понте, который работал либреттистом Моцарта.

Есть предположение, что когда Моцарт приехал в Прагу, он и Казанова встретились. Когда Казанова узнал, что великий композитор работает над «Дон Жуаном», рассказывающим о сексуально озабоченном мужчине, мало чем отличающемся от самого Казановы, то решил послать Моцарту несколько заметок, которые могли быть включены в это легендарное произведение, а могли и не быть.